Неточные совпадения
Влас отвечал задумчиво:
— Бахвалься! А давно ли мы,
Не мы одни — вся вотчина…
(Да… все крестьянство русское!)
Не в шутку, не за денежки,
Не три-четыре
месяца,
А целый век… да что уж тут!
Куда уж нам бахвалиться,
Недаром Вахлаки!
Недолго жить сердечному,
Навряд ли два-три
месяца,
Сам дохтур объявил!
«Что им так понравилось?» подумал Михайлов. Он и забыл про эту,
три года назад писанную, картину. Забыл все страдания и восторги, которые он пережил с этою картиной, когда она несколько
месяцев одна неотступно день и ночь занимала его, забыл, как он всегда забывал про оконченные картины. Он не любил даже смотреть на нее и выставил только потому, что ждал Англичанина, желавшего купить ее.
— Печорин был долго нездоров, исхудал, бедняжка; только никогда с этих пор мы не говорили о Бэле: я видел, что ему будет неприятно, так зачем же?
Месяца три спустя его назначили в е….й полк, и он уехал в Грузию. Мы с тех пор не встречались, да, помнится, кто-то недавно мне говорил, что он возвратился в Россию, но в приказах по корпусу не было. Впрочем, до нашего брата вести поздно доходят.
С
трех сторон чернели гребни утесов, отрасли Машука, на вершине которого лежало зловещее облачко;
месяц подымался на востоке; вдали серебряной бахромой сверкали снеговые горы.
Месяца три назад хозяйственные дела молодой матери были совсем плохи. Из денег, оставленных Лонгреном, добрая половина ушла на лечение после трудных родов, на заботы о здоровье новорожденной; наконец потеря небольшой, но необходимой для жизни суммы заставила Мери попросить в долг денег у Меннерса. Меннерс держал трактир, лавку и считался состоятельным человеком.
— А я так даже подивился на него сегодня, — начал Зосимов, очень обрадовавшись пришедшим, потому что в десять минут уже успел потерять нитку разговора с своим больным. — Дня через три-четыре, если так пойдет, совсем будет как прежде, то есть как было назад тому
месяц, али два… али, пожалуй, и
три? Ведь это издалека началось да подготовлялось… а? Сознаётесь теперь, что, может, и сами виноваты были? — прибавил он с осторожною улыбкой, как бы все еще боясь его чем-нибудь раздражить.
Месяца полтора назад он вспомнил про адрес; у него были две вещи, годные к закладу: старые отцовские серебряные часы и маленькое золотое колечко с
тремя какими-то красными камешками, подаренное ему при прощании сестрой, на память.
А засади я вас в тюремный-то замок — ну
месяц, ну два, ну
три посидите, а там вдруг и, помяните мое слово, сами и явитесь, да еще как, пожалуй, себе самому неожиданно.
Раскольников взял газету и мельком взглянул на свою статью. Как ни противоречило это его положению и состоянию, но он ощутил то странное и язвительно-сладкое чувство, какое испытывает автор, в первый раз видящий себя напечатанным, к тому же и двадцать
три года сказались. Это продолжалось одно мгновение. Прочитав несколько строк, он нахмурился, и страшная тоска сжала его сердце. Вся его душевная борьба последних
месяцев напомнилась ему разом. С отвращением и досадой отбросил он статью на стол.
Никонова — действительно Никонова, дочь крупного помещика, от семьи откололась еще в юности, несколько
месяцев сидела в тюрьме, а теперь, уже более
трех лет, служит конторщицей в издательстве дешевых книг для народа.
— Я тоже отдал дань времени, — продолжал Попов, выковыривая пепел из трубки в пепельницу. — Пять
месяцев тюрьмы,
три года ссылки. Не жалуюсь, ссылка — хороший добавок годам учения.
Мужики связали его, привезли в город, а здесь врачи установили, что земский давно уже,
месяца два-три назад тому, сошел с ума.
— Через несколько
месяцев Романовы намерены устроить празднование трехсотлетия своей власти над Россией. Государственная дума ассигновала на этот праздник пятьсот тысяч рублей. Как отнесемся мы, интеллигенция, к этому праздничку? Не следует ли нам вспомнить, чем были наполнены эти
три сотни лет?
— Зашел сказать, что сейчас уезжаю недели на
три, на
месяц; вот ключ от моей комнаты, передайте Любаше; я заходил к ней, но она спит. Расхворалась девица, — вздохнул он, сморщив серый лоб. — И — как не вовремя! Ее бы надо послать в одно место, а она вот…
Обломов отдал хозяйке все деньги, оставленные ему братцем на прожиток, и она,
месяца три-четыре, без памяти по-прежнему молола пудами кофе, толкла корицу, жарила телятину и индеек, и делала это до последнего дня, в который истратила последние семь гривен и пришла к нему сказать, что у ней денег нет.
В заключение повторю просьбу пожаловать как можно скорее:
месяца в
три можно привести в известность, чего надеяться на будущий год.
— Что это, братец, через две недели, помилуй, вдруг так!.. — говорил Обломов. — Дай хорошенько обдумать и приготовиться… Тарантас надо какой-нибудь… разве
месяца через
три.
— Не платили
месяца три, так и будет куча! Вот оно тут записано, не украли!
Недели чрез
три, чрез
месяц было бы поздно, трудно: любовь делает неимоверные успехи, это душевный антонов огонь.
Но Обломов не уехал ни через
месяц, ни через
три.
Он мало об этом заботился. Когда сын его воротился из университета и прожил
месяца три дома, отец сказал, что делать ему в Верхлёве больше нечего, что вон уж даже Обломова отправили в Петербург, что, следовательно, и ему пора.
Я считаю доход с хлеба, а на оброчных надежда плоха: надо их взять в руки и разобрать недоимки — на это на все понадобится
месяца три.
В промежутках он ходил на охоту, удил рыбу, с удовольствием посещал холостых соседей, принимал иногда у себя и любил изредка покутить, то есть заложить несколько троек, большею частию горячих лошадей, понестись с ватагой приятелей верст за сорок, к дальнему соседу, и там пропировать суток трое, а потом с ними вернуться к себе или поехать в город, возмутить тишину сонного города такой громадной пирушкой, что дрогнет все в городе, потом пропасть
месяца на
три у себя, так что о нем ни слуху ни духу.
— Есть, батюшка, да сил нет, мякоти одолели, до церкви дойду — одышка мучает. Мне седьмой десяток! Другое дело, кабы барыня маялась в постели
месяца три, да причастили ее и особоровали бы маслом, а Бог, по моей грешной молитве, поднял бы ее на ноги, так я бы хоть ползком поползла. А то она и недели не хворала!
— Это бы лицо да с молитвенным, напряженным взглядом, без этого страстного вожделения!.. Послушайте, Борис Павлыч, переделайте портрет в картину; бросьте ваш свет, глупости, волокитства… завесьте окна да закупорьтесь
месяца на
три, на четыре…
Я уже знал ее лицо по удивительному портрету, висевшему в кабинете князя; я изучал этот портрет весь этот
месяц. При ней же я провел в кабинете минуты
три и ни на одну секунду не отрывал глаз от ее лица. Но если б я не знал портрета и после этих
трех минут спросили меня: «Какая она?» — я бы ничего не ответил, потому что все у меня заволоклось.
— Я их
месяца три знала, — прибавила Лиза.
Но мать, сестра, Татьяна Павловна и все семейство покойного Андроникова (одного
месяца три перед тем умершего начальника отделения и с тем вместе заправлявшего делами Версилова), состоявшее из бесчисленных женщин, благоговели перед ним, как перед фетишем.
— Я не знаю, выгнан ли, но он оставил полк в самом деле по неприятностям. Вам известно, что он прошлого года осенью, именно будучи в отставке,
месяца два или
три прожил в Луге?
Но как же такое известие могло идти более двух
месяцев из Едо до Нагасаки, тогда как в
три недели можно съездить взад и вперед?
Как ни привыкнешь к морю, а всякий раз, как надо сниматься с якоря, переживаешь минуту скуки: недели, иногда
месяцы под парусами — не удовольствие, а необходимое зло. В продолжительном плавании и сны перестают сниться береговые. То снится, что лежишь на окне каюты, на аршин от кипучей бездны, и любуешься узорами пены, а другой бок судна поднялся сажени на
три от воды; то видишь в тумане какой-нибудь новый остров, хочется туда, да рифы мешают…
Она сказала, что едет обратно, что прожила уж
три года в Сан-Франциско; теперь ездила на четыре
месяца в Гонконг навербовать женщин для какого-то магазина…
Но ведь уверяет же он сам, что еще за
месяц пред тем, в один тоже самый тревожный и роковой для него момент, он отделил от
трех тысяч половину и зашил себе в ладонку, и если, конечно, это неправда, что и докажем сейчас, то все же эта идея Карамазову знакомая, он ее созерцал.
— Позвольте, как же это, ведь вы прокутили тогда здесь
месяц назад
три тысячи, а не полторы, все это знают?
Он именно, чуть не по пальцам, высчитал, что Митя, в первый приезд свой в Мокрое, за
месяц почти пред катастрофой, не мог истратить менее
трех тысяч или «разве без самого только малого.
На настойчивый вопрос прокурора: о каких деньгах говорил, что украл у Катерины Ивановны, — о вчерашних или о тех
трех тысячах, которые были истрачены здесь
месяц назад, — объявила, что говорил о тех, которые были
месяц назад, и что она так его поняла.
Отметим лишь одно, что главнейший пункт, на который обращалось все внимание допрашивавших, преимущественно был все тот же самый вопрос о
трех тысячах, то есть было ли их
три или полторы в первый раз, то есть в первый кутеж Дмитрия Федоровича здесь в Мокром,
месяц назад, и было ли их
три или полторы тысячи вчера, во второй кутеж Дмитрия Федоровича.
Твердо и не обинуясь показал, что
месяц назад не могло быть истрачено менее
трех тысяч, что здесь все мужики покажут, что слышали о
трех тысячах от самого «Митрий Федорыча»: «Одним цыганкам сколько денег перебросали.
Так немедленно и поступил Николай Парфенович: на «романических» пунктах он опять перестал настаивать, а прямо перешел к серьезному, то есть все к тому же и главнейшему вопросу о
трех тысячах. Грушенька подтвердила, что в Мокром,
месяц назад, действительно истрачены были
три тысячи рублей, и хоть денег сама и не считала, но слышала от самого Дмитрия Федоровича, что
три тысячи рублей.
— Сыночка жаль, батюшка, трехлеточек был, без
трех только
месяцев и
три бы годика ему.
А надо лишь то, что она призвала меня
месяц назад, выдала мне
три тысячи, чтоб отослать своей сестре и еще одной родственнице в Москву (и как будто сама не могла послать!), а я… это было именно в тот роковой час моей жизни, когда я… ну, одним словом, когда я только что полюбил другую, ее, теперешнюю, вон она у вас теперь там внизу сидит, Грушеньку… я схватил ее тогда сюда в Мокрое и прокутил здесь в два дня половину этих проклятых
трех тысяч, то есть полторы тысячи, а другую половину удержал на себе.
За
месяц до катастрофы подсудимому были вверены для отсылки по почте
три тысячи рублей госпожою Верховцевой, но вопрос: справедливо ли, что были вверены с таким позором и с таким унижением, как провозглашено было давеча?
Обвинению понравился собственный роман: человек с слабою волей, решившийся взять
три тысячи, столь позорно ему предложенные невестой его, не мог, дескать, отделить половину и зашить ее в ладонку, напротив, если б и зашил, то расшивал бы каждые два дня и отколупывал бы по сотне и таким образом извел бы все в один
месяц.
То есть я веду, собственно, к тому, что про растраченные вами эти
три тысячи от госпожи Верховцевой уже многие догадывались в этот
месяц и без вашего признания, я слышал эту легенду сам…
Я дала ему эти
три тысячи под условием, чтоб он отослал их, если хочет, в течение
месяца.
— А не слыхали ли вы хоть однажды, что денег было промотано
месяц назад не
три тысячи, а меньше, и что Дмитрий Федорович уберег из них целую половину для себя?
Несмотря на приобретенные уже тысячки, Трифон Борисыч очень любил сорвать с постояльца кутящего и, помня, что еще
месяца не прошло, как он в одни сутки поживился от Дмитрия Федоровича, во время кутежа его с Грушенькой, двумя сотнями рубликов с лишком, если не всеми
тремя, встретил его теперь радостно и стремительно, уже по тому одному, как подкатил ко крыльцу его Митя, почуяв снова добычу.
— Брат Иван об Митином деле со мной не говорит, — проговорил он медленно, — да и вообще со мною он во все эти два
месяца очень мало говорил, а когда я приходил к нему, то всегда бывал недоволен, что я пришел, так что я
три недели к нему уже не хожу. Гм… Если он был неделю назад, то… за эту неделю в Мите действительно произошла какая-то перемена…